Священномученик Дамиан (Воскресенский) - жизнь на Соловках

В годы Русско-японской войны отец Дамиан исполнял обязанности священника церкви Академии Генерального Штаба вместо убывшего на передовую протопресвитера Императорских Армий и Флота Георгия Шавельского. Участвовал в открытии мощей святых Иоасафа, Ермогена и Питирима. В июле 1918 года хиротонисан во епископа Переяславльского, викария Владимирской епархии.

В 1920 году трибунал г.Владимира приговорил Владыку Дамиана к "лишению свободы сроком на все время гражданской войны". В "обвинительном заключении" отмечалось, что "Воскресенский, будучи несогласным с происходящими в церковной жизни событиями и не соглашаясь с проблемами реформ, отвечающими современному советскому строю, вел тайную агитацию среди народных масс, натравливая последних на лиц обновленческого направления... является человеком социально опасным, а потому, в интересах советской власти означенного Воскресенского... необходимо изолировать". Сослан в Туркестан. В 1927 году Владыка возведен в сан архиепископа Полтавского, а в 1928 году принял управление Курской епархией.

26 декабря 1933 года коллегия ОГПУ приговорила архиепископа Дамиана к расстрелу, заменив его заключением в Соловецкий концлагерь сроком на 10 лет. В Соловках его расстреляли в 1937 году. Место, где был похоронен, неизвестно. Могила утрачена.

Новы данные об аресте и смерти Дмитрия Григорьевича Воскресенского

06.10.1920 приговорен Воронежским ревтрибуналом к лишению свободы "сроком на все время гражданской войны", находился во Владимирской тюрьме, в январе 1922 вышел по амнистии; освобожден от наказания специальным предписанием ВЦИК от 04.07.1921. Арестован 05.12.1922 по обвинению в "антисоветской агитации". 23.02.1923 решением комиссии ГПУ административно выслан в Туркестан на два года. После ссылки вернулся в Переяславль-Залесский. В ноябре 1925 - мае 1927 епископ Переяславль-Залесский, управляющий Владимирской епархией. В 1927 возведен в сан архиепископа Полтавского, в 1928 возглавил Курскую епархию. Арестован 26.07.1932, обвинен в руководстве "контрреволюционной церковно-монархической организацией" "Ревнители Церкви". Приговорен 26.12.1932 Коллегией ОГПУ по ст.ст. 58-10, 11 УК РСФСР к расстрелу с заменой на 10 лет лишения свободы. Срок отбывал на Соловках. Летом 1937 переведен на тюремный режим. Приговорен 09.10.1937 Особой тройкой УНКВД ЛО к высшей мере наказания. Расстрелян 03.11.1937 в Сандормохе (Карелия).

В архивных материалах нет сведений о личной жизни священника Дмитрия Воскресенского и его семьи. В его анкетном листе 10.02.1922 во Владимирской тюрьме, в пункте "семейное положение" есть запись: "...вдов, два сына: Михаил - 21 год, Адриан - 24, на иждивении находится сестра 65 лет". Там же есть описание внешности Владыки: "Рост - выше среднего, крепкого телосложения, широкий лоб, нос большой, глаза голубые, волосы и борода - темно-русые, лицо крупное, чистое, походка степенная".

Церковно-монархическая организация "Ревнители церкви"

• Летом 1932 года в Центрально-Черноземной области произошли массовые антиколхозные выступления. Доведенные до отчаяния крестьяне требовали: "Отдайте землю и волю, и крестьянскую власть", "Советская власть нас ограбила, нам нужна власть без колхозов", "Долой колхозы, долой Советскую власть - власть бандитов, давайте царя". В них участвовало около 60 тысяч человек.
• ОГПУ пришло к выводу, что "контрреволюционные массовые выступления" явились результатом "подготовительной деятельности контрреволюционной церковно-монархической организации "Ревнители церкви", возглавляемой архиепископом Дамианом". Вместе с владыкой было арестовано три епископа, 127 священников, 106 монахов и монахинь.
• На следствии архиепископ Дамиан говорил:
"...своей задачей во время управления Курской епархией ставил объединение в первую очередь вокруг священнослужите- лей, подчиненных мне, и вокруг отдельных верующих мирян, групп граждан, которые являлись бы глубоко верующими и способными защищать интересы Церкви; представляли бы из себя ячейки ревнителей церкви для борьбы с всякими посягательствами на церковь и для проповеди право- славия. Поэтому я в своих индиви- дуальных беседах с некоторыми священнослужителями и верующи- ми неоднократно подчеркивал, что в ячейках "Ревнителей церкви" должны лежать следующие обязанности. Во-первых, привлечь в их состав действительно глубоко верующих православных, во-вторых, не допускать никаких нападок на церковь, в-третьих, прославлять имя Божие молитвою и примером доброй жизни и, в-четвертых, быть наиболее усердным посетителем храмов и вербовать других к тому же"

"Церковно-монархическая организация "Ревнители Церкви" была не единственной, действовавшей в подполье в начале 30-х годов XX века на Курской земле... Люди свидетельствовали: "Мы не можем терпеть это унижение Церкви". Они не смирились с уничтожением храмов, с погромами монастырей, с осквернением святынь. Их показания вовсе не были "выбиты" из них карательными органами атеистического государства. Они искренне давали эти показания, с радостью шли на верную смерть. Не так ли поступали мученики за Христа в Древнем Риме? Поведать эту радость исповедничества вряд ли возможно в каком-нибудь следственном протоколе, да и не нужно было богоборцам так облагораживать своих врагов, Следователи просто фиксировали их показания и не задумывались, наверное, о влиянии на потомков сохраненных ими слов новомучеников.

"Я дочь священника, наш храм взорвали, я пришла в эту организацию, потому что по-другому жить не могу", – вот так обосновывала свое участие в подпольном церковно-монархическом движении, которое объединяло тысячи Православных, одна из них. Многие прекрасно понимали, что сопротивление безполезно, но не могли по-иному обозначить свою жизненную позицию в условиях кровавого столкновения веры и неверия. Протоколы их допросов – это исповеди, люди были спокойны перед лицом смерти, и это спокойствие поразительно". (Ильина З. Курский гос. университет. Место и время публикации не известно.)

Знаменитая проповедь св. Дамиана "Трезвость и Милосердие"

"Место, в котором мы собрались сегодня на молитву, в течение многих лет имело особое назначение. Здесь был казенный винный склад. И в жаркую летнюю пору, и в зимнюю стужу, и в осеннюю распутицу тянулись отсюда длинные обозы по всем направлениям - Рославльскому и Витебскому шоссе, старому Московскому и Киевскому большакам, Краснинской дороге, и развозили эти обозы казенную водку, а с ней алкогольное отравление в народ. Сотни таких складов на необъятных просторах России поддерживали и питали непробудное пьянство в народе. В этой отраве гибли все лучшие духовные и материальные силы великого народа-богоносца. В деревнях от пьяных озорников и хулиганов не стало житья, фабричный люд в конец разорился от водки, колоссально росла преступность, гибли добрые семейные нравы, разрушалось и духовное, и материальное богатство русского народа.

Но вот грянул гром, разразилась грозная великая война. Еще до войны раздалось с высоты престола могучее слово царское о трезвости, а по объявлении войны тем же царским словом запрещена продажа казенного вина и картина Руси сразу меняется. Мирно и стройно прошла мобилизация. Доблестное трезвое русское воинство одерживало победу за победой, целый ряд побед. Религиозность населения и его отзывчивость на добрые дела неизмеримо повысились. Искреннее патриотическое воодушевление растет на наших глазах. В стране подъем милости и благотворения. Быстро и ярко восходит незакатное солнце в образе трезвой России, в образе святой Руси подвига ратного и подвига христианского, подвига веры, самоотвержения, любви, милосердия, всеочищающего покаяния и плодотворного труда.

...в жаркую летнюю пору, и в зимнюю стужу, и в осеннюю распутицу тянулись отсюда длинные обозы... и развозили эти обозы казенную водку, а с ней алкогольное отравление в народ. В этой отраве гибли все лучшие духовные и материальные силы великого народа-богоносца...
Из проповеди св. Дамиана "Трезвость и милосердие"

И вот, на светлом фоне обновляющейся трезвой России трезвый разум и христианское сердце пришли к счастливому, мудрому решению, место, откуда шла алкогольная отрава по губернии, превратить в дом милосердия, в госпиталь для раненых воинов. Эта новая в нашем Смоленске обитель милосердия, как та евангельская Вифезда, в которой лежало во дни Спасителя множество больных, слепых, хромых, жаждавших движения воды, приняла уже под свои гостеприимные кровы сотни наших доблестных воинов, проливших кровь за святое, правое дело, за царя и отчизну. Здесь они при тщательном уходе находят тот приют, ту добрую атмосферу любви и ласки, в которой скорее восстанавливаются силы больного и раненого.

Для прибывших из далекого Симбирска, с широких просторов могучей Волги братьев и сестер наших мне хочется продолжить сравнение их лазарета с евангельской Вифездой. Там, в евангельском доме милосердия, больные получали исцеление не потому, что воды Вифезды были целительны сами по себе, вроде наших сернистых, щелочных или грязевых источников на курортах, исцеляла их небесная Божия сила: Ангел Господень, вестник небесной помощи, по временам сходил в эту купель, где пастушеское племя евреев обмывало своих овечек, возмущал воду, и кто первый входил по возмущении воды, тот получал исцеление. В ваш лазарет не сходит видимым образом Ангел Божий, но тихое веяние благодати Божией чувствуется и здесь, как полет Ангела с его бесшумными крыльями. На место Ангела приходит сюда Церковь со своими благодатными средствами, являются сюда ее служители, возгревающие и поддерживающие могучий пламень веры, любви и молитвы, той молитвы, что проникает небеса и восходит, как фимиам кадильный, как приятное благоухание, к Божьему престолу. Воодушевленные этими святыми христианскими настроениями, вооруженные всеми силами медицинского знания вы, симбирские братья и сестры, являетесь поистине вестниками любви Христовой, ангелами милосердия в этой новой Вифезде.

Ведь внутренняя основа вашей работы является глубоко христианской и покоится на Христовых заветах. Нужны истинно ангельские кротость и терпение при вашем деле; вам мало быть исполнительными и самоотверженными, жертвовать личным покоем, удобствами необходимо сохранить без ослабления всю снисходительную любовь к раненому, всю нежную сердечную отзывчивость. Здесь, как и на передовых позициях, надо забыть об усталости страдания, боли не ждут. А сколько нужно ласки, какой нужен богатый запас любви, чтобы не дать места ни одной нотке раздражительности, нетерпения или равнодушия. Ничего подобного не должно быть ни в вашем слове, ни в действии, ни в жесте, ни во взгляде. Вам нужно облегчать не только телесные страдания дорогих нам раненых воинов необходимо, забывая об усталости, вливать в их душу отраду, успокоение и бодрость, озарять их светом чистой радости. Золотое сердце русской женщины, всегда чуткой к людскому страданию, ее нежные, мягкие руки, ее вековой порыв к жертве находят для себя здесь наилучшее применение.

Великий подвиг любви Христовой творите вы, симбирцы, в нашем древнем Смоленске; с Волги вы принесли свою любовь, свою готовность облегчить страдания раненых на берега исторического Днепра. Но в вашей великой любви кроется и великая награда. Я не говорю уже о той награде, что ожидает вас от Спасителя. "Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф 25, 40), скажет вам Сын Человеческий. Я говорю о награде в самом вашем священном деле, говорю о неизмеримой радости. Разумею ту благодатную радость, которую получает каждый, когда, ухаживая за больным, у его постели уже видит, как его больной поправляется, крепнет день ото дня, прибавляется в весе и на его глазах, благодаря ласковому отношению, приветливости, совершенно исцеляется, становится здоровым. Эта радость хорошо известна вам, господа врачи и сестры милосердия. Нет ничего выше этой радости, ибо здесь бывает сохранена жизнь, уменьшены скорби, заглушена боль, внесены отрада и упование туда, откуда, казалось, уже веяло отчаянием и холодом могилы.

Да укрепит же Господь молитвами Богородицы силы ваши в нелегком служении вашем, да хранит вас Господь в полном здоровьи и благополучии; труды ваши да осенит Он Своею благодатию, да увенчает их успехом. С миром и радостию, со страхом Божиим и верою идите на ваш святой подвиг. С молитвенными благожеланиями вам соединим сегодня горячие молитвы к Небесному Врачу, да подаст Он, Всесильный, скорое и полное выздоровление находящимся здесь раненым воинам, кои приняли и легкие раны, и тяжкие увечья на ратном поле."

Архимандрит Дамиан (Воскресенский).
Проповедь, сказанная Святым 19 октября 1914 г. в помещении Симбирского госпиталя Красного Креста при открытии сего госпиталя.